Он пришел, чтобы сделать предупреждение, но не знал самого главного. Он не знал - или не хотел знать - что я уже сделала свой выбор. То, что я действительно намеревалась стать членом семейства Калленов.

 

Любовь даёт другому человеку силу, способную сломать тебя.

 

Помнить нельзя. Забывать страшно — рамки довольно узкие…

 

Жизнь снова превратилась в сказку. Злые чары разрушились, принц вернулся. Только что делать с другим, ставшим ненужным героем? Как поступить, чтобы он тоже жил долго и счастливо?

 

Я столько раз доказывал тебе, что люблю, а ты позволила одному единственному слову оборвать веру в мои чувства…

 

Все это время я считала, что Джейк лечит зияющую рану в груди или хотя бы заполняет её, не давая болеть. На самом деле я глубоко ошибалась: он пробивал свою собственную брешь, делая сердце похожим на швейцарский сыр. Удивительно, как я еще на части не развалилась?

 

Если это ад, я принимаю его с удовольствием…

 

Только подросток согласился бы чинить древние, неизвестно где купленные мотоциклы тайком от родителей на деньги от колледжа.

 

Прежде, чем появилась ты, Белла, моя жизнь походила на безлунную ночь. Очень темную, но с редкими отблесками звездного неба и разума…, затем ты стрельнула поперек моего неба подобно метеору. Внезапно все стало, словно объятое огнем; появился блеск, возникла красота. Когда ты исчезла, когда метеор упал вниз к горизонту, все покрылось мраком. Ничего не изменилось, но мои глаза были ослеплены светом. Я больше не мог видеть звезды. И больше ничего не стало.

 

Внутри всё сжималось и от чего хочется сжаться в клубок, чтобы зияющая рана в груди не рвала на части.

 

— Как ты можешь стоять так близко к ней?
— Не без усилия, — ответил спокойно Эдвард.
— Но ты всё еще жаждешь её! Тебе же так трудно себя преодолевать!
— Я смотрю на это, как на цену за всё.
Аро был настроен скептично: — Очень высокая цена.
— Оно того стоит.

 

Видишь ли, я не могу существовать в мире, где нет тебя…

 

— Белла, ты меня оскорбляешь! Я делаю тебе предложение, а оно принимается за шутку…
— Эдвард, пожалуйста, давай серьезно!
— Да я сама серьезность!
— Слушай, мне только восемнадцать.
— А мне почти сто десять — самое время остепениться!