Во мне спорили два голоса: один хотел быть правильным и храбрым, а второй велел правильному заткнуться.

 

Глупо волноваться о тех, кого могут остановить запертые двери.

 

Джейкоб указывал на орла, с невероятной высоты пикировавшего к поверхности океана. Он остановился в последнюю минуту, лишь на мгновение, коснувшись когтями поверхности воды. Затем он улетел прочь, а в его когтях трепыхалась здоровенная рыбина.
— Ты видишь это повсюду, — сказал Джейкоб отчужденным голосом. — У природы свои неизменные законы — есть охотник, и есть добыча, бесконечный круговорот жизни и смерти. И ты пока еще ни разу не видела, чтобы рыба пыталась поцеловать орла. И никогда этого не увидишь.

 

Некоторые готовы на все, лишь бы обмануть самих себя.

 

Крошечный кусочек мозга, который сохранил благоразумие, вопил во все горло: почему я не сопротивляюсь? Хуже того, почему я не чувствую никакого желания сопротивляться? Разве я не хочу заставить Джейкоба перестать? Почему мои руки вцепились в его широкие плечи, наслаждаясь их силой? Почему крепкие объятия недостаточно крепки и хочется прижаться еще сильнее? Дурацкие вопросы. Ведь я знала ответ: потому что все это время я себе лгала. Джейкоб прав — и давно говорил мне об этом: он мне гораздо больше, чем друг.

 

— Ты хоть понимаешь, что ты на самом деле для меня значишь? Как сильно я люблю тебя?
— Я знаю, как сильно я люблю тебя, — ответила Я.
— Ты сравниваешь одно маленькое деревце с целым лесом…

 

Моя кровь для него была так же желанна, как для алкоголика вино в сравнении с водой, её запах причинял ему реальную боль, порождая в его горле невыносимую, обжигающую жажду.

 

Если всё прочее сгинет, а он останется — я ещё не исчезну из бытия; если же всё прочее останется, но не станет его, Вселенная для меня обратится в нечто огромное и чужое, и я уже не буду больше её частью.(Белла цитирует Кэтрин из «Грозового перевала»)

 

Я открыла рот, собираясь предложить помощь своего механика, — и тут же закрыла рот. В последнее время мой механик занят — рыщет по лесу в шкуре гигантского волка.

 

Побереги моё сердце, ведь я оставил его у тебя.

 

— Но я — оборотень, — сказал он неохотно, и с очевидным отвращением добавил: — А он – вампир.
— А я – «Дева» по гороскопу! — раздраженно крикнула я.

 

— Каково это – когда твой парень вампир?
— Лучше не бывает.